Восьмой день учений по 18 коренным текстам и комментариям традиции Ламрим в монастыре Ташилунпо

Ташилунпо, Билакуппе, штат Карнатака, Индия, 27 декабря 2015 года – Сегодня утром, едва отзвучали молитвы, Его Святейшество Далай-лама сказал: «Сегодня мы продолжим чтение текста, в котором разъясняется раздел о випашьяне “Большого руководства к этапам пути Пробуждения”; он написан в форме вопросов и ответов.

Будда учил бессамостности; эта идея была абсолютно новой в те времена. Будда связал ее с практиками пути. Если вы прочтете Сутры совершенной мудрости из 8 тысяч шлок и “Украшение ясного постижения” (Абхисамая-аламкара), вы поймете, как идея бессамостности соотносится с путем. Мудрость понимания бессамостности бесконечно важна в начале, середине и конце пути. Ее нужно понимать в свете Четырех благородных истин, тогда она становится источником мира, совершенства и освобождения. Крайне важно осознать, что истинное прекращение [страданий] тоже возникает взаимозависимо.

Четыре благородные истины – краеугольный камень всех буддийских традиций. Но объяснить Четыре благородные истины можно только с опорой на должное понимание пустоты. Согласно традиции монастыря-университета Наланда, очень важно понять реальность взаимозависимого возникновения. Взаимозависимое возникновение - основа для взращивания веры в Будду.

В чем цель учения Будды о пустоте? В том, чтобы буддийские ученые-философы могли похвастаться своими знаниями и логикой? Понимание того, что вещи лишены объективного существования, противоречит их внешней видимости. Пока наше представление замутнено неведением, нам кажется, что вещи обладают объективным существованием. Если вы будете просто сидеть и смотреть на вещи, вам будет казаться, что они существуют. Когда я смотрю на вас, мне кажется, что вы здесь. Когда вы смотрите на меня, вам кажется, что перед вами буддийский монах, человек, некий прочный объект. И все же, если вы начнете искать, где же этот человек, вы не сможете его обнаружить. Вы видите тело буддийского монаха. Когда я говорю, вы слышите мой голос. Наблюдая за движениями моего тела, слушая мою речь, вы составляете некоторое представление о том, что происходит в моем уме. И все же, если вы захотите с помощью анализа понять, где же Далай-лама, то не сможете его найти. Нам кажется, что перед нами монолитный объект, но каждый из нас – это всего лишь обозначение, наложенное на тело и ум.

Ни внутренние, ни внешние объекты – абсолютно ничто не существует так, как нам это кажется; мы объективизируем и конкретизируем малейшее явление. Налицо ошибочные концепции, неверный процесс мышления. Однако, взращивание любви и сострадания опирается не на подобный неверный ход мысли, а на правильные воззрения. Когда мы размышляем о страдании других живых существ, зарождаем устремление к пробуждению, желание стать Буддой, чтобы помочь другим, мы противостоим своему эгоизму.

Никто не хочет страданий, все стремятся к счастью, и эти желания связывают нас тесными узами с другими живыми существами, чувствующими так же, как мы. Бессамостность – основа учений Будды. Будда подробно разъяснил эти идеи при втором повороте колеса Дхармы. Комментарии Нагарджуны на учение Будды, помогают нам понять, как сводить на нет чрезмерную сосредоточенность на себе. Чандракирти, Арьядева, Шантаракшита и Камалашила – все эти великие учителя писали о философии мадхьямаки. Их объяснения пустоты были переведены на тибетский язык и сохранились до наших дней. Наши братья и сестры по Дхарме в Китае, Корее, Японии и Вьетнаме, как и мы, начитывают “Сутру сердца”, но нам доступно объяснение ее смысла, понимание, которое может привести нас к освобождению и пробуждению».

Его Святейшество дал пояснения к словам из «Сутры сердца»: «Форма – это пустота, пустота – это форма». Он сказал, что в Сутрах совершенной мудрости из 25 тысяч шлок говорится, что не пустота делает форму пустой. Форма пуста по своей природе. То, что зависит от причин, не наделено самобытием. Понимающий это, перестает совершать необдуманные поступки. Его Святейшество сказал, что форма пуста, потому что возникает взаимозависимо. Форма зависит от условий. Нам может казаться, что она обладает объективным существованием, но на самом деле она не существует объективно, форма – это пустота.

«Вопрос в том, как провести грань между существующим на относительном уровне “я” и нашими ошибочными воззрениями на него. Когда мы поймем, как сильно цепляемся за свое “я”, то убедимся в необходимости взращивать заботу о других, чтобы противостоять этому цеплянию. Большую пользу приносит понимание, как важно противостоять и своему чрезмерному эгоизму, и неверным представлениям о “я”.

Буддисты на протяжении веков утверждают, что вещи не обладают объективным существованием. Сегодня квантовая физика выдвигает весьма схожие взгляды. Мы цепляемся за постоянство, и все же абсолютно все вокруг нас непрерывно меняется. Даже мельчайшие частицы находятся в постоянном движении и изменении. Я сам наблюдал их в микроскоп. Все учения Будды опираются на Две истины и Четыре благородные истины. Когда мы читаем “Сутру сердца”, следует размышлять о ее смысле, тогда в нашем уме останется особый след, ведущий к пониманию пустоты».


Его Святейшество объяснил, что учение о пустоте сложно понять, но приложенные усилия окупятся сторицей. Так поступал Чже Цонкапа. Он говорил, что мы можем видеть в нем воплощение Манджушри, однако, быть может, лучше думать о великом учителе просто как о человеке, который бесконечно много учился, размышлял и медитировал. Будда родился принцем в царской семье. Человек, который открыл путь к пробуждению, родился на этой Земле точно так же, как мы с вами. Его пример – источник неисчерпаемого вдохновения.

Не нужно думать, что Будда и более поздние учителя отличались от нас с вами. Мы тоже можем обрести состояние сознания Будды. Учения о пустоте были дарованы не для того, чтобы вселять в нас ужас, а чтобы вдохновлять и вести нас, так легко поддающихся соблазнам этой жизни, к высшей цели.

Затем Его Святейшество вернулся к чтению текста, и читал практически без остановок, лишь изредка поясняя отдельные моменты. Так, например, он сказал: «Неведение пронизывает все отрицательные эмоции. Оно крепко держится за идею об объективном, независимом существовании вещей. Поскольку беспокоящие эмоции произрастают из неведения, они являются аспектами неведения, опирающимися на идею об объективном существовании вещей».

Во второй половине дня Его Святейшество продолжил чтение с того места, где остановился перед обедом. Он заметил, что неведение в трактате названо корнем круговорота бытия, процитировав слова Чже Ринпоче: «Любой вид загрязненного ума, полагающего, что какое-либо явление наделено собственным, присущим ему существованием, – это неведение». На вопрос: «А что такое привязанность и желание, которым тоже присущ оттенок цепляния за объективное существование?», Чже Ринпоче отвечает: «Когда привязанность цепляется за объективное существование – это неведение».

В «Четырехстах строфах о срединном пути» Арьядевы также говорится, что «семя перерождения – это неведение». Нагарджуне принадлежат такие слова: «Нет ничего, что порождалось бы самим собой, другими, одновременно и собой и другими, одновременно не собой и не другими».

Его Святейшество завершил учения немного раньше назначенного и собрался уже было уходить. Но потом, окинув взглядом учеников, посмотрел на часы и воскликнул: «Я вижу, некоторым из вас не терпится поскорее сбежать, наверное, стоит почитать еще минут пятнадцать!»

Перевод: Ольга Селезнева